- Перебор серебра под тонкими музыкальными пальцами менестреля… Что может быть… более унылым?
- Ага. Тут в забегаловке какой-то, под городом зверья, случай был. Один менестрельник выл так печально, что один из постояльцев не выдержал и пожалел беднягу…
- Пожалел?
- Да. Болт в лоб и конец всем его печалям и страданиям!
От столика из компании в четыре человека разнесся громкий смех и звон встречающихся друг с другом пивных кружек. Обсуждение о том, как более гуманно прекратить мучения менестрелей, страдающих особой любовью к лирическому трагизму на этом не окончился и немного выбивался громкостью голосов из общего фона гомона ночного трактира Города Мечей. Это отнюдь не мешало юному белокурому менестрелю перебирать струны, не смотря на то, что звуки и его голос буквально растворялись в шуме толпы, и, кажется, никто его не слушал…
- Помолчите вы, или нет? – голос врезался в чужой разговор. Низкий, немного хрипловатый, но не смотря на это, довольно приятный, словно бархатный на слух. И хоть тон был спокоен и угрозы в нем не наблюдалось в трактире стихло все. Даже сам трактирщик у стойки на пару мгновений прекратил натирать замусоленной временем тряпкой стаканы. Казалось, на эти секунды застыло само время и пальцы парнишки с лютней застыли, не смея нарушить этой тишины, которую скоро прервал голос одного из той самой говорливой компании.
- Ты это старик, сейчас к кому? Только не говори, что…. – на этой ноте молодой мужчина замолчал, когда рука более старшего товарища опустилась на плечо, а отрицательный жест головой предупредил продолжение разговора.
- Все нормально. Мы будем по тише. – Договорил он за него.
Тот, кто стал причиной этого короткого затишья, сидел за соседним столиком. Никакого вам черного плаща с капюшоном, таинственного взгляда и никакого оружия. Он больше напоминал уставшего кузнеца. Широкоплеч, суров, но беззлобен лицом, с двухдневной щетиной, и совершенно спокойный взгляд цвета дождливого неба.
- Пой.
Юнец с лютней немного поежился, огляделся по сторонам, тем не менее осмелился наконец нарушить тишину не громким перебором струн. Еще через несколько мгновений его голос разрезал тишину и сейчас, казалось, его слушали все, даже брюхатая кошка, угнездившаяся в углу у кухонной двери.

…Кто пойдет за изорванным знаменем
Драться за последний рубеж?
Защищать бесполезные знания
И нелепость белых одежд?

Эй, вставайте, кто еще остался,
Встанем гордым строем среди руин.
Кто еще помнит и кто не сдался -
Я не верю, что я один
Защищаю свой город…..

Прошло еще несколько часов. Благодарных слушателей оказалось не так много, но менестрель живет ради того, что бы песни его хватило на скромный ужин и бокал вина. Светлоголовый же ограничился компотом, прежде, чем решил покинуть трактир.

….- Еще два трактира в этом городе, Город Оборотней, Город Перьев, и самое главное – все трактиры и постоялые Города Драконов. Игорные дома, забегаловки… обойди все. Все до единой. Заведения, что будут встречаться на пути. Каждое. Пой эту песню. Но самое главное… обещай везде свое выступление в Деревне Орхидей. Через два месяца.
Опешивший певец побелел от страха, когда сильная рука задержала его за запястье, стоило свернуть за угол трактира. Он слушал, не смея не пошевелиться и даже, кажется, дышать. Но голос, до странного, казался знакомым. И когда хватка ослабла, а мальчишка выдернул руку, обернувшись, то с удивлением обнаружил, что источником его страха оказался тот самый человек, что заставил весь трактир слушать его песню. Стало ли легче? Нет. Он видел, как одно его слово заставило замолчать всех, но сам не имел понятия, кто он такой. Стоит ли отказывать? Или согласиться и просто исчезнуть? Что-то подсказывало, что это будет не самым предусмотрительным решением. Ничего не оставалось, как согласно кивнуть словам мужчины.
- Сделай, как я сказал. И в четвертый день, в месяц Мыши, сам будь в Деревне Орхидей. Там всего один постоялый. – Странный звук, словно от россыпи камней, и руку мальца снова сожмут сильные пальцы, разворачивая и вкладывая в нее не большой, но увесистый мешочек.
- …и я отблагодарю тебя еще раз.
С этими словами уже ничто не удерживало мальца. Только странное чувство, что на него только что взвалили тяжелейшую ношу и большую ответственность. Он не понимал за что именно, но теперь был уверен, что сделает все именно так, как сказал человек, в след которому он сейчас смотрел.

……

Часть камней, которые оказались не чем иным, как Символами Заката (Боги, он наконец прикоснулся к этому сокровищу!), Нара обменял на юани. В дороге платить ими удобней, да и срок в два месяца, пешком не управиться. Он наконец смог купить лошадь. Серая в яблоко… Мышка. Кому-то казалось смешным, но он просто радовался, что эта не крупная и не блистающая сложением молодая кобыла, безгранично полюбила нового владельца, что отвечал ей взаимностью. Трактир за трактиром, деревни, поселки – он не пропускал не одного места, что встречалось на пути. Нигде не задерживался на долго, нигде не оставляя равнодушных.

Город Оборотней… Город тех, кто умеет слышать лес, тех, кто знает язык животных. Не слишком много камня, но неоспоримый дух и мощь, которыми пропитан этот город, заставляют уважать его жителей, которые не слишком похожи на людей. Очаровательные друидки, и животные, разгуливающие по городу, словно полноправные его жители. Трактиры наполнены больше запахами мяса, нежели спиртного, и чаще можно увидеть честную схватку тигра со львом,  нежели пьяную драку. Первый большой город, с начала его пути, где снова зазвучала эта песня…

…..Смерть назначена на полнолуние,
Чтобы бить на отблеск зрачка.
За священное право безумия,
За седую прядь у виска…..

Не равнодушными остались три зверооборотня, пришедших явно что-то отметить. Прекратилась схватка у порога, и два бойца в обликах панды и тигра, стояли рядом и слушали. И даже сидящая в самом углу хрупкая с виду друидка, дослушав до самого конца и едва услышав про Деревню Орхидей, с уверенностью поднимется и прежде, чем покинуть трактир,  с молчаливой улыбкой, уронит у ног менестреля еще один камень. Забавно… Еще неделю назад он не мог и мечтать, что бы держать в руках хоть один Символ Заката, а сейчас ему платят ими за одну единственную песню….

Город Перьев… Сиды. Эталон красоты, герои многих легенд и сказаний. Где-то добрые и светлые жрецы, залечивающие раны и возвращающие в тела павших в бою жизнь, а где-то дерзкие, высокомерные и смертоносно опасные лучники. Неизменно лишь одно – их город прекрасен. Каждое строение – это шедевр, дарованный самой природой и даже трактиры не похожи на те, что он видел ранее. Внутри не тихо, и не шумно. Запах спиртного не перебивает запахов искусно приготовленных блюд, а два сида-стража строго следят за порядком внутри, мгновенно пресекая начало любой потасовки…

… Эй, вставайте, воины обета,
Ныне сила слова взывает к вам.
Если мы доживем до рассвета,
Наша вера будет жива
И откроется небо…

Прозвучавшая тут песня вызвала чуть меньше эмоций, но покидавший трактир лучник, проходя мимо, остановился, что бы похлопать мальца по плечу, ничего не сказав. А когда сам Нара покидал трактир, то был остановлен приятным голосом, стоявшего на страже порядка Сида.
- Значит говоришь Деревня Орхидей?
- А? А.. да. Да… Орхидей… - растерявшись промямлил в ответ светловолосый, попытавшись улыбнуться.
- Обязательно прибуду. Послушать тебя еще раз. – С усмешкой страж разлохматил белокурые волосы на голове менестреля, перед тем, как он вышел.
….

Город Драконов. Огромный, величественный, и радушный для всех рас. В этом городе все равно – сид ты, иди зверооборотень, или самый обыкновенный человек. Его жителям нечего бояться – стены этого города способны выдержать самые долгие осады, а стражи порядка не позволят чинить беспредел на его улицах. Двумя трактирами тут не обойдешься. Гостей в городе всегда было много. Это торговцы, обычные странники, вольные наемники, простые путники и такие же как он барды и менестрели. Нара потратил еще две недели, что бы обойти каждый. Он понимал, что время играет против него, и что дни идут на счет, до назначенного срока. А ему предстоит еще путь до деревни. Иногда проходилось за ночь обходить по два, а то и три трактира, постоялых, игорных домов и простых забегаловок. И покинув вскоре это город, менестрель гнал бедную Мышку во весь опор. От деревни к поселку, а иногда останавливаясь на ночь даже в лесу, что бы передохнуть, дать отдыха лошади и переждать ночь, за которой не видно дорог.

Чуть больше суток до назначенного дня месяца Мыши, а на его пути наконец виднеется озеро. У озера старик, погрузивший на свои худые плечи короб с рыбой, с большим трудом пытающийся разогнуться, выпрямиться и наконец. Рядом валяются рыболовные сети, а у берега привязана лодка.
- Эй, дедуль! Далеко до деревни?
- Дык этож… вот жеж, сынок… почти добрался. Тут вон газебо стоит. За ним дорога прямо. Никуда не сворачивай и скоро на месте будешь.
- Спасибо дедуль!
- Так тыж… может поможешь старику в благодарность? Спина не та уже…
Мышка была не в восторге от ощущения мокрой сети у себя на спине, но с двуногими не поспоришь. Нара вручил повод старику, а сам взвалил на себя короб, чувствуя, как по его спине стекают струйки пропахшей рыбой озерной воды.

Деревня Орхидей…
Он прошел столько городов и деревень и от конечного пункта ожидал чего-то большего, нежели маленькой мирной деревеньки. Пол дня он отмывался и отстирывался от запаха рыбы, молчаливо и затаившись наблюдая за тем, как несколько часов назад спокойное селение оживало. Небесные скаты, бесподобные птицы, Юмы, черные единороги, полночные звери. Все они несли на себе своих хозяев. Они не были похожи на мирных путников. Они пугали местных жителей своим присутствием, и заставляли замирать сердце Нары от понимания, что всех их сюда привел он. Интересно, что с ним сделают местные, если об этом узнают? Нервно сглотнув и поежившись, парень отжал выстиранную рубашку и зашагал к от озера обратно в деревню, мечтая по пути превратиться в невидимку, когда стал замечать знакомые лица. Многих из них он встречал в трактирах, где пел, но многих даже не видел. Кажется многие из них знакомы между собой. Захотелось резко все бросить, седлать Мышку и умчаться от сюда во весь опор. Стало не уютно.
Но солнце уже опускалось за горизонт, и переодевшийся и отмытый Нара с замиранием сердца сейчас сидел в местном трактире и смотрел на то, как каждую минуту открывающаяся дверь впускает нового война. Спустя час, обычно в тихом трактире, практически не осталось мест. Трактирщик разгонял поваров и обслугу, что носилась по залу, как угорелая, разнося и принимая заказы. А Нара все сидел… пока не раздался громкий, не знакомый голос.
- Эй, малец! Чего молчишь? – И ему вторил другой, с другого конца зала.
- Да-да, собрал нас всех, так говори, о чем речь вести хотел!
- Я..? - Растерянный менестрель вцепился в свою лютню. Сейчас они потребуют с него ответов, которых у него нет. Он ведь ничего не знает. Ему сказали петь – он пел! Не больше, не меньше! Подступившая к горлу паника, чуть поутихнет, когда где-то в толпе послышится уже знакомый, приятный голос.
- Сначала спой. Ты ведь за этим сюда пришел? – Обернувшись на него, Нара увидит уже знакомого Сида. Того, который стоял на страже трактира в Городе Перьев. Все с той же знакомой усмешкой, он подмигнет светловолосому и ободряюще кивнет. – Пой же. Все ждут….

-  Крылья легенды хрупки,
Словно весенний лед.
Слово недоброе - камень,
Песня, сбитая влет.
Я не пророк, не певец -
Я странник, идущий через века.
Душу растерзанной сказки
Грею в слабых руках.

За тихими неуверенными словами, послышится складные перебор, прежде чем звуки песни рассыплются по залу трактира…

Кто пойдет за изорванным знаменем
Драться за последний рубеж?
Защищать бесполезные знания
И нелепость белых одежд?

Эй, вставайте, кто еще остался,
Встанем гордым строем среди руин.
Кто еще помнит и кто не сдался -
Я не верю, что я один
Защищаю свой город.

Смерть назначена на полнолуние,
Чтобы бить на отблеск зрачка.
За священное право безумия,
За седую прядь у виска.

Эй, вставайте, воины обета,
Ныне сила слова взывает к вам.
Если мы доживем до рассвета,
Наша вера будет жива
И откроется небо.

Кто отважится бросить привычную
Тишину насиженых гнезд?
Ради призрачной метки отличия,
Ради лишней пригоршни звезд?

Эй, вставайте все, кому не спится,
Кто еще не верит, что нам конец -
Выйдем в поле и будем биться, не скрывая
Живых сердец
За бесчувственной сталью

И цинизмом речей.

Дай нам Господи силы...

Что происходило дальше – Нара помнит плохо. Помнит то, что центром внимания после того, как закончилась песня, стал тот  самый Сид-лучник. Помнит его имя... кажется. Максемельян? Помнит черную с белым материю, которая вызвала сильное оживления зала. А дальше был шум, гам. Они пили, они говорили о чем-то… он не помнит о чем. Но трактир наполнился на столько воинственным духом, что у певца пересохло в горле. Он с трудом пробрался к стойке и со стаканом воды получил еще один мешочек. Он был один в один, как тот, что в Городе Мечей ему вручил тот странный мужчина, которого он для себя окрестил Кузнецом.
- А… а где тот, кто это пере… - Договаривать было бессмысленно. Трактирщик уже не слушал, а принимал заказ у какого-то зверооборотня. Нара же пожал плечами, выпил воду, забрал мешочек и незаметно выскользнул из трактира. Он свое дело сделал. Получил за него плату. Так ничего и не понял, правда. Но и куда ему… простому странствующему менестрелю?

- Эй, парень, батя зовет!
- Что?
- Батя говорю, зовет тебя! Ну чего уставился? Давай быстро! Там пирог стынет матушкин, а сказал, пока тебя не притащу ничего не даст! Так что шагай за мной!
Настойчивость девчонки, лет одиннадцати от роду, не оставляла ему особого выбора. Особенно когда ее ручонки сомкнулись на его запястье и потянули за собой. Оставалось только идти следом. Практически бежать. Через несколько минут он уже стоял на дворе небольшого дома. С удивлением заметил, как за дверью только что скрылся тот самый старик, которому он помогал нести рыбу и улыбнулся.
- Стой тут. Я ща! – Девчонка скрылась в доме, а спустя пару минут дверь снова открылась и свет свечей, что пробивался через открытую дверь дома очертил знакомый силуэт.
- В…вы?! Что вы... То есть… я думал вы не придете уже…
- А чего приходить мне? Я тут живу. Всю свою жизнь. Надеюсь я тебя уже не так пугаю, как в прошлый раз? – Мужчина усмехнулся, спустившись с крыльца и подойдя к музыканту.
- Нет. Ну то есть… я и не боялся…
- Да что ты? Дрожал как осиный лист, тогда у трактира, когда я тебя за руку поймал, а?
Сейчас он не был похож на того сурового здоровяка, а скорее на большого и добродушного главу большого семейства.
- Ну… просто темно было. Я…
- Ладно, не оправдывайся.
- Не буду. Я… спросить хотел. Что… происходит? Кто все эти люди и… почему они пришли сюда?
- Как почему? Ты их собрал. Они те, кто когда-то пал, но собравшись вместе, снова поднимутся.  – Нара со странным облегчением улыбнулся и выдохнул, словно только что сбросил с плеч огромный груз.
- Я уж подумал, что собрал вместе армию, что собралась захватить этот мир. – В шутку усмехнулся беловолосый.
- Возможно… так и есть. По крайней мере теперь им это под силу.
- Бааать! Мамка зовет! А Лиани мой кусок пирога псу скормила! – Звонкий голосок пятилетнего мальчишки нарушил негромкую беседу и не дал менестрелю как следует задуматься над последними словами Кузнеца. Тот же положив сильную руку на плечо гостя направил его к крыльцу дома.
- Идем. Сегодня отличного кабана подстрелил. Сейчас поужинаем и подкину тебе пару легенд об этом для новых песен!
- Так вы… охотник?
- А ты думал кто?
- Я… думал кузнец.
- Ахах! Чу, похож, даа…

Я отдаю свой голос Яре  сорь что пишу просто не могу ещё пока голосовать